Семейные обстоятельства (сборник) - Страница 53

Они услышали: «Сегодня, в четыре часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну… Война!..»

Все ученики, еще не понимая до конца этого слова – «война», сжались, лица у них осунулись, стали какими-то натянутыми. И, не говоря ни слова, они в панике побежали: кто-то домой, а кто-то и сам не знал, куда бежит…

Глава III

Антон крепко сжал руку Лены:

– Я сегодня же пойду в военкомат, я должен… Я должен защищать Родину. Я умею управлять самолетом.

– Но тебе еще нет восемнадцати, – испуганно сказала Лена.

Она поняла, что может потерять Антона, и крепко обняла его, чтобы удержать хотя бы на некоторое время возле себя. Она знала, что он уйдет на фронт одним из первых!

А как же она? Ведь она его так любит! Нет, она его не отпустит!

Они не сговариваясь побежали, все еще держась за руки, к дому, где жил Антон.

Там их встретили родители Антона – Вера Сергеевна и Иван Антонович. Они, как и все, были встревожены. Они уже хорошо понимали, что произошло. Случилось самое страшное в жизни любой страны, любого народа: война!

Вера Сергеевна с заплаканными глазами кинулась к Антону, судорожно обняла его и крепко прижала к себе:

– Антоша, я тебя не пущу… никуда не пущу… Теперь ты ни на шаг от меня не отойдешь.

Она говорила это в каком-то исступлении, глаза ее бегали, как будто она искала в ком-то или в чем-то выход из этого ужаснейшего положения. Потом она, словно очнувшись, сказала:

– Леночка, тебе лучше идти домой. Тебя ждет бабушка, она беспокоится за тебя, уже несколько раз звонила нам.

Лена печальным голосом ответила:

– Конечно, я должна идти домой. – Она торопливо обняла Антона и сказала: – Антон, ты пока никуда не ходи, ни сегодня, ни завтра, не повидав меня. Я тебя об этом очень прошу…

И она стремглав побежала по лестнице вниз, к выходу. Дома ее встретила бабушка со слезами на глазах. Она обняла Лену и тихо прошептала:

– Что теперь будет? Как мы дальше будем жить?

Лена вдруг поняла, что она должна успокоить бабушку.

– Ничего, это не надолго. Врага разобьют, и все будет хорошо!

Глаза ее загорелись, она говорила громко, с вызовом:

– Я обязательно поступлю в институт – стану врачом, буду лечить людей, как моя мама!

Она крепко прижимала голову бабушки к своей груди. Та тихо всхлипывала, ничего не говоря в ответ.

В городе – во дворах, на площадях, в скверах, парках – собирались кучками люди и обсуждали текущий момент. Все ждали выступления Сталина. Народ недоумевал: неужели для него это тоже стало большой неожиданностью? Почему он молчит? Вместо него говорил Молотов, его речь произвела глубочайшее впечатление. Он призывал еще больше сплотиться и таким образом дать решительный отпор врагу. Хотя это оставалось большой тайной, позже все-таки просочилась информация, что Сталин впал в прострацию и поручил выступить перед народом по радио Молотову.

Уже 29 июня была разработана Директива Совнаркома СССР и ЦК ВКП(б) – программа борьбы с врагом, руководство партии по перестройке хозяйства на военный лад, мобилизации сил и средств на защиту страны, организации партизанской войны в тылу врага.

И в Москве с первых дней войны звучал лозунг: «Все для фронта! Все для победы!»

Лена пребывала в большом замешательстве. Все планы относительно поступления в мединститут рухнули. Теперь уже никто не знал, в каком режиме будет жить вся страна и Москва. И все-таки Лена отправилась к зданию мединститута через две недели после объявления войны.

У здания томились девушки и парни, они все хотели знать: будет прием в институт или нет. На их вопросы все только разводили руками. Никаких распоряжений пока не было. И что будет дальше с обучением – неизвестно! Лена, так ничего толком и не разузнав, вернулась домой, где ее ждал Антон. По ее лицу он понял, что она ничего не выяснила.

– Так как, прием будет?

– Пока никто ничего не знает, но ближе к первому августа я еще раз схожу, тогда, может, что-нибудь прояснится. А у тебя как дела?

– Я не ходил в институт, сейчас мне – мужчине – не до этого. Идет война, и мне нужно защищать родину… Я съездил в летную школу, и с завтрашнего дня буду там находиться постоянно: теорию я сдал, а практику надо проходить ежедневно, поэтому я буду там жить. И домой стану приезжать очень редко. Вот, я пришел к тебе, чтобы повидаться, ведь никто не знает, когда с тобой снова встретимся.

– А родители как к этому относятся?

– Я им пока не сообщил, я пришел к тебе первой, а они еще на работе.

Он обнял Лену и поцеловал.

– Лена, я тебя очень люблю. При первой же возможности я дам о себе знать.

– Антон, я тебя тоже очень люблю и буду ждать тебя несмотря ни на что.

В комнату заглянула Надежда Михайловна – бабушка Лены:

– Лена, Антон, вы будете пить чай?

– Нет, я не буду, я спешу, – ответил Антон.

Он еще раз обнял Лену и на глазах Надежды Михайловны поцеловал ее. Это был прощальный поцелуй. После этого он ушел, а Лена вдруг заплакала. Бабушка обняла ее.

– А если я его больше не увижу?

– Увидишь! Ведь он же еще не на фронт уходит. А когда его призовут на фронт, он обязательно придет к тебе. Так что, Лена, успокойся, и пойдем пить чай.

Лена послушно двинулась вслед за бабушкой. Действительно, ведь он же не на войну уходит! Так что они еще увидятся.

И она, немного успокоенная, села за стол и стала вместе с бабушкой пить чай. Они сидели молча, говорить им не хотелось.

Глава IV

Война продолжалась уже больше месяца. Государственный комитет обороны под председательством И. В. Сталина принял решение: эвакуировать на Восток крупнейшие предприятия страны, в том числе и города Москвы, а также мирных жителей. Поговаривали, что и институты вместе с профессорско-преподавательским составом и студентами будут эвакуированы на восток, за Волгу. По замыслу плана «Барбаросса», политическая цель фашистской Германии заключалась в истреблении и порабощении населения СССР за полтора-два месяца, а также в захвате территории до Волги. Поэтому программа, разработанная ЦК ВКП(б) и СНК СССР, была направлена на защиту страны, сохранение промышленного потенциала. На передовые позиции фронта послали коммунистов.