Семейные обстоятельства (сборник) - Страница 30

– Нет, Галя, мне действительно страшно, а ребенка я хочу.

– Тогда сходи к психологу, он что-то да посоветует.

– Пожалуй, я так и сделаю.

– А у тебя, Ирина, как дела?

– У меня почти по Ремарку: на личном фронте без перемен.

– Галя, а как ты справляешься со своим большим хозяйством, да еще и с работой?

– Мне помогают Зоя Ивановна, Максим, Ольга, да и Ниночка тоже все делает сама: одевается, учит уроки, ходит в клуб с Максимом и Олей. Так что жизнь кипит. Мне как-то неудобно даже, ведь львиную долю домашней работы Зоя Ивановна взяла на себя. Алексей занят работой так, что я его почти не вижу.

– А как насчет рюмочки?

– Да он об этом забыл, так загружен. В общем, я довольна своей жизнью.

– Общих детей не собираетесь заводить?

– Да что ты, Ира, их у нас и так хватает, тем более что мы с Алексеем не делим их на своих и чужих! Олечка такой красавицей, умницей растет.

– Да, я ведь учу литературе и Максима, и Ольгу, так что лучше тебя, Галя, вижу, что Олечка умница, много читает и сочинения пишет прекрасно, у нее есть чувство слова.

– Ну что ж, девочки, пора по домам. Завтра воскресенье, можно поспать до девяти. Алексей, надеюсь, тоже устроит себе выходной.

Когда Галина пришла домой, дети были еще в клубе. Зоя Ивановна быстро накрыла на стол.

– Зоя Ивановна, я могла бы и сама это сделать. Вы такая заботливая, спасибо вам!

– Алексей еще не скоро придет, так что, Галя, мы с тобой вдвоем поужинаем, а он поест с детьми.

И они сели за стол.

– Зоя Ивановна, я давно хотела у вас спросить, правда, не знаю, удобно ли…

– Галя, тебе можно все спрашивать, от тебя у меня нет тайн, ты мне как родная дочь.

– Зоя Ивановна, расскажите о себе.

– О чем именно рассказать?

– Мне интересно все.

Зоя Ивановна негромко начала:

– В тридцать третьем году моя мама, ей было восемнадцать лет, уехала из Поволжья. Тогда был такой голод, что мать сказала ей: «Тая, поезжай в Узбекистан к моему двоюродному брату, может, он тебя приютит. А то мы уже пухнем от голода». Она и поехала к брату мамы Степану Толмачеву, который жил в Фергане. Добиралась по-разному: и на поезде, и на попутках, а потом еще два дня искала дядю в городе. Когда мама его нашла, он даже обрадовался, да и жена его Надежда отнеслась к приезду родственницы с пониманием: в те годы многие уезжали из Поволжья в Среднюю Азию от голода. Степан работал шофером, а Надя – в столовой поваром, жили они в достатке, вот только детей не было. Моя мама наконец вдоволь ела хлеб, да и не только хлеб… Месяц родственники дали ей на поправку здоровья, уж больно она была худая и кашляла, а потом устроили посудомойкой к Надежде в столовую. Работа маме нравилась: всегда сыта, да и деньги платили, пусть небольшие, но вовремя. Мама каждый месяц отсылала часть зарплаты и посылку с крупами родным в Поволжье, этим она их и спасла. За полгода мама поправилась и похорошела. Она была черноволосой, с карими глазами, и многие принимали ее за узбечку. К ним в столовую часто приходил узбек, который работал в техникуме неподалеку. Он обратил на мою маму внимание, стал приглашать ее в кино, на концерты, и через год они поженились. От этого брака родилась я. Когда мне было пять лет, началась война. Мой отец погиб, потом умерли его родители, и мама, которая жила с ними, уехала в этот город, где я и живу по сей день.

– Зоя Ивановна, вы говорили о своей маме, а о себе так и ничего не сказали. Получается, вы дочь русской и узбека, но вы светловолосая и глаза у вас зеленоватые…

– Мама говорила, что мой отец был светло-русым, с зелеными глазами и что я похожа на него.

– Фотографии родителей у вас есть?

– Нет, до войны почти никто не фотографировался.

– А что было дальше?

– После войны мама вышла замуж за одноногого, он ходил на протезе. Жили они дружно, я его хорошо помню. Он всегда говорил мне: «Учись, Зоя, далеко пойдешь». Я закончила техникум, вышла замуж за Викиного отца, Михаила Степанченко, и прожила с ним двадцать лет. Он работал на заводе в кислородном цехе. Когда произошла авария и он погиб, Вика была уже взрослой, училась на последнем курсе. Потом она вышла замуж за Алексея, и я осталась одна. Ну, дальше тебе все известно. Вот теперь с живу с вами, со своими внучками и всем довольна.

Зоя Ивановна заплакала.

Галина обняла ее.

– У меня тоже никого нет, вы мои самые близкие люди.

Пришел Алексей и дети, и Зоя Ивановна принялась хлопотать вокруг стола. Галина видела, как она преобразилась, понимая, что нужна здесь.

Алексей после ужина, как всегда, взял газеты и пошел в спальню.

– Галя, это ничего, если я немного почитаю? – спросил он, поцеловав жену. – Так занят, что не знаю, что в мире делается.

– Конечно, Леша, читай, а я посплю, так устала за неделю. Завтра давай поваляемся в постели подольше. Надеюсь, тебе не надо идти на работу.

– Не надо, спи спокойно.

Алексей еще долго не мог заснуть. Он не успевал выполнить крупный заказ торговой фирмы – было недостаточно материалов, а поставки задерживались – и понимал, что если один раз сорвать сроки, то это скажется на имидже фирмы. И его мысль работала над тем, как выйти из создавшейся ситуации.

Утром Галина, увидев осунувшегося Алексея, спросила:

– Ты что, плохо спал?

– Да, Галя, у меня производственные проблемы.

И он рассказал обо всем. Галина задумалась, а потом предложила:

– Леша, сходи на деревообрабатывающий завод и попроси у них материал взаймы, а когда получишь свой, то вернешь долг. Можно пообещать отдать на десять процентов больше. Лучше так, чем потерять заказчика.

– А мне этот вариант и в голову не пришел! Попробую, может, получится.